Девчонка под летним дождем
Спешит из школы домой,
Укрывшись старым зонтом,
А дождь такой проливной.
Ах, 17 лет.
Экзамены все позади,
Получен уже аттестат,
Что ждет ее впереди,
Ведь нет дороги назад
Ах, 17 лет.
А ждет ее море любви
И парень, просто герой,
Который только один,
А не один так другой
Ей 17 лет.
Нет страха искать и терять,
Стремление спорить с судьбой
Потом будет напоминать
Те 17 лет.
Представь, что на нашей земле
Все люди в достатке живут и в тепле,
Что раса всего лишь одна,
Давно позабыта война.
Тюрьма — это прошлого бред,
Есть честь, есть добро, а зла нет…
Представь, что любовь царит надо всем,
Что моль — наибольшая из проблем.
Что Леннон не Ленин, одетый в гранит,
В центре каждого города стоит.
Пацифики на каждой стене,
И люди не топят друг друга в …воде.
Представь, что кошка и пес
Любят друг друга до слез.
Представь — и, если ты человек,
Ты не забудешь мир этот вовек.
Представь…
Элен! Твое сладкое имя
Меня уже не ввергает в дрожь.
Я сказал бы тебе очень много, но,
Боюсь, ты меня не поймешь.
И венец, надетый тобою
Превратился из лавра в терн.
Но время прошло и с тоски я не вою
Среди голых кирпичных стен.
Я не хочу быть шутом и не буду шутом
В сладком плене твоих поцелуев.
Уж лучше быть сумасшедшим весенним котом.
…Нож касается вен.
О, Элен.
Жизнь — это сложно, но найти выход можно:
Камень на шею иль пулю в висок.
Жить уже тошно, но все же возможно
Если б я не был так одинок.
Я люблю, я любим, но счастлив ли я?
Нет того, кто смог бы дать мне совет
Ручка прет по бумаге, как будто змея,
Но идет из-под ручки немыслимый бред.
Я и пел, я и пил, и курил, и играл,
Надрывая свой голос, утопая в вине
Я попробовал все, но счастлив так и не стал
И в один день я подумал — зачем это мне?
Искушение лезвия, радость петли,
Стали холод, но сделать шаг или нет?
Я б давно уже был с того боку земли,
Но по-моему это не лучший ответ.
Выстрел — и все. В голове пустота
Кажется, такой была твоя мечта?
Может быть явь, а может быть, бред
Это свершилось, и пути назад нет
И даже если ты захочешь вернуться назад
То уже не сможешь. Ну, теперь ты рад?
Ты понимаешь, что такого ты не хотел
Но выстрел уж грохнул, и ты улетел
Так был ты прав или нет?
Никто не знает ответ,
Любая жизнь как свеча,
Свою задул ты сгоряча,
Зачем стрелять? Хватило б кирпича,
Хоть ты б и дох, отчаянно крича.
Твоя могила. Все молчат.
Что ждет тебя? Рай или ад?
Или болтанье в пустоте?
Но будь спокоен. Ты остался.
ТЫ ВЕЗДЕ.
Боль вызывает страх
Страх — это моральная смерть
Смерть — это легкий исход
Но нам противно на это смотреть.
Да, нам противно на это смотреть, но
Мы продолжаем так поступать
И когда нас остается только треть
Мы всё равно продолжаем … стрелять!
Тёмный карцер, хлеб и вода
Пуля в лоб, и душу долой
И мы считаем, что так было всегда
Боже мой!
На вечеринке, среди друзей
Мне надоело, я начал скучать
И, чтобы стало чуть-чуть веселей
Я пригласил ее потанцевать.
Я подошел и тихонько шепнул:
«Давай потанцуем, а то сидишь здесь одна…»
Но когда в глубину ее глаз заглянул
Я понял, сейчас не февраль, а весна.
А за немного замерзшим окном
Все расцвело и поет в унисон
Я сомневался всего лишь в одном
Что это явь, что это не сон.
Нет, это было прекраснее снов —
Цветы, любовь, прогулки в ночи…
Мы понимали друг друга без слов
А что слова — целуй и молчи.
Я хочу жить, чтоб никому не мешать,
И прошу вас, люди, не мешайте мне!
Но меня не слышат, им меня не понять.
Как все же тяжело выжить в этой стране.
Я хочу быть кем-то, стать полезным хочу,
Но никому я не нужен, я совсем одинок.
Отзовитесь, люди! Но в пустоту я кричу.
Одиночество — очень горький урок.
Может я был не прав, что-то делал не так,
Но теперь уже поздно, я стать другим не могу, но
Остается за мной хоть маленький знак?
Остается. Но только следы на снегу.
Я остался один, я простужен и слаб.
Я стою, когда все уже взяли старт.
Уже нет козырей среди моих карт.
Моя крошка ушла от меня.
Но остались друзья, и, несмотря на года,
С ними я могу все без слез и стыда,
С ними нет слова «нет», есть только «да».
С ними я не боюсь этой ночи.
Жизнь течет, как вода, время как жернова.
Перемелет нас всех, и нас покроет трава.
И начнется в жизни другая глава,
Эти строки ничто не изменят.
Но как все же приятно зайти в отчий дом.
Одному, или с девушкой, с другом вдвоем.
Посмотреть телевизор, допить старый ром.
И понять, что кому-то ты нужен.
Я раньше был смел, я был тем, кем хотел
И ничто не пугало нисколько меня
Но я не тот уже стал, я морально устал
Я боюсь наступления нового дня.
Мы были не такими как все
Гопота не уставала нас бить
Мы громко орали: «Смерть попсе!»
Но в то же время мы умели любить
Система диктует нам свой закон, но мы
Вне системы.
Наша кровь — это спирт и вино
А наш воздух — дым папирос
И в нашем убеждении, что вся жизнь — дерьмо
Прослеживался четкий и ясный вопрос
Для нас нормальные вещи смерть и тюрьма
Нас убивали, нам затыкали пасть
Как часто мы карабкались вверх из дерьма
Лишь для того, чтобы снова упасть.
Мы до сих пор не такие, как все
Но нас мало, и в этом вся суть
И мы не можем кричать, мы хрипим: «Смерть попсе»
Нам чаще бьют морды — ну и пусть!
Система диктует нам свой закон, ну и что?
Ведь мы — вне системы…
Сижу на кухне, пью виски со льдом
И кофе в чашке цветной
Из окна наблюдаю за счастливым лохом
С обритой тупой головой.
Идет довольный, не зная того,
Что спустя секундой одной
Из окна полетит в него
Кофе в чашке цветной.
Проснувшись утром, я вдруг
Пойму, что что-то не так.
Мне не поможет лучший друг
И тем более злейший враг.
Моя жизнь превратилась в кошмар.
Я сам не знаю чего хочу.
Мне семнадцать, но я уже стар.
Выть охота, но я промолчу.